ПРОБЛЕМЕ НАДО СМОТРЕТЬ В ЛИЦО
Этот материал планировался как интервью с женщиной, перенесшей операцию по поводу рака груди. Но послушав Лену, мы решили, не вмешиваться в ее монолог и опубликовать его как есть.
Елена Наумова, по образованию биолог, кандидат наук, мама большого семейства, состоящего из мужа и троих сыновей, бизнесвумен и просто красивая женшина. Перед Вами исповедь человека, наделенного решимостью, которая дает основу для оптимизма.
Я обнаружила опухоль у себя сама, поскольку была готова к тому, что когда-нибудь столкнусь с этой проблемой. Моей маме в свое время удалили молочную железу, и болезнь протекала на моих глазах. Я знала, как это бывает, и поэтому всегда была настороже, внимательно следила за грудью. И вот как-то, проведя рукой, я обнаружила, что у меня под кожей "что-то катается". Пошла в поликлинику, сделала маммографию, и меня немедленно направили на обследование в Московский маммологический центр. Не обнаружили ничего такого, что однозначно указывало бы на рак, но рекомендовали как можно быстрее вырезать. У меня не было колебаний по поводу того, соглашаться или нет, я понимала, что, чем раньше решишься на операцию, тем меньше тебе отрежут. Поэтому буквально в том же месяце прооперировалась в Онкоцентре па Каширском шоссе. Опухоль вырезали, сделали гистологию. Она была метастазирующая с тремя ответвлениями. Две недели жила, скованная ужасом ожидания по поводу того, что покажет анализ, но, к счастью, это оказался не рак, а доброкачественная фиброаденома груди.
Я лишилась сектора левой груди. Но не воспринимала это как катастрофу. Более того, я все время помню, что если это случилось один раз, то есть шанс повторного появления новообразований.
После операции левая грудь стала меньше, чем правая, позже я их выровняла с помощью пластической операции - удалила такой же сектор с правой груди и откорректировала соски. Так как я всегда была достаточно полногрудой девушкой, визуально грудь особо не изменилась. А физически даже стало легче ее "носить". Эта пышногрудость мне порой мешала: при беге, например, или когда хотелось полежать с кайфом на животе. Сейчас я даже комфортнее себя чувствую.
Скоро будет десять лет с момента операции. Пока мои походы к маммологу никаких неприятностей не приносят, но, даже если что-то появится, трагически на это смотреть не буду. Я знаю, что если вовремя принять меры, не колеблясь, не мучая себя психологически, то ничего страшного не произойдет. Надо, во-первых, регулярно проводить самообследование. Нельзя пренебрегать визитами к врачу, особенно это касается женщин после 40 лет, хотя и молодым надо следить за состоянием молочных желез.
Надо сказать, что после болезни произошли и некоторые приятные изменения, так сказать, в моем семейном статусе. Я старалась особо не грузить близких своими проблемами: в панику не впадала, психозов и истерик не устраивала. Поэтому и муж, и сыновья отнеслись ко всей истории довольно спокойно. Тем не менее мысль, что они могут меня потерять, так или иначе, проникла в их сознание и изменила привычное, слегка потребительское (что уж скрывать) отношение ко мне. Они постепенно привыкли к мысли, что я не стою безотрывно у плиты и разделочного столика, а могу, например, пойти в спортклуб или косметический салон. Раньше это казалось им совершенно невозможным. Я получила как бы легитимное право больше заниматься собой, хотя, согласитесь, когда дома тебя ждут четверо мужчин, найти для этого время нелегко.
Я занялась бизнесом. Полтора года назад моя подруга, известный московский ресторатор Анна Соколова вовлекла меня в масштабный проект, куда входили салон красоты, ресторан и ночной клуб. Я стала хозяйкой и лицом салона красоты "Девочки". Это место, где любая женщина независимо от возраста могла почувствовать себя девочкой, которую любят, за которой ухаживают, которой восхищаются. К сожалению, отношения с инвесторами сложились так, что мы потеряли свое детище. Сначала убрали нас, а без нас умер и салон. Честно скажу, потерю салона я переживаю гораздо тяжелее, чем потерю кусочка своей груди. Утешаю себя тем, что этот несчастный случай тоже поспособствует моему совершенствованию, я уж не говорю о приобретенном опыте и о счастье общения с моими сотрудниками.
То, как тебя воспринимают окружающие, как благополучного человека или как пожизненную бедняжку, зависит не от внешних обстоятельств, а только от тебя самого. Вряд ли мне было бы легче, если бы тема моей болезни постоянно муссировалась, если бы меня жалели. А так мои близкие вместе со мной привыкли к мысли, что я стала лучше; я теперь бегаю быстрее, и мне не нужно держать двумя руками грудь, чтобы она не прыгала при каждом шаге.
Рак - не приговор, мы знаем огромное количество людей, прооперированных по поводу рака груди. Главное - не допускать, чтобы он принял генерализованную форму. Между прочим, у нас укоренилось устойчивое мнение, что после операции женщине нельзя ничего: пользоваться гормональными кремами, ходить в баню, делать массаж, что до конца жизни надо прятаться от солнца и т.д. Я отмела все это. Конечно, какое-то время после операции избегала таких вещей, но потом решила, что нет оснований в чем-то себя ограничивать. Мы с мужем не менее 3-4 раз в году выезжаем в теплые страны, где я немного загораю. Раз в неделю хожу в дамский клуб с обязательным посещением бани (это вообще святое), и массажи делаю, и косметические процедуры. Единственное, четко себя контролирую: каждые полгода обязательно хожу к маммологу. Сегодня медики имеют огромные возможности по восстановлению груди: вставляют имплантаты, выкраивают грудь заново из чего угодно. Не надо бояться, не надо прятать голову в песок, потому что эта проблема сама не рассасывается.
Надо действовать, все преодолимо. Будда говорил: "Неужели вы думаете, что ваше счастье хоть сколько-нибудь зависит от окружающих обстоятельств? Все внутри нас". Мы сами в большой степени формируем окружающий мир.
(по материалам журнала "Beautytime", 16(39), 10-24.11.2005, статья "Проблеме надо смотреть в лицо")